И В АТЫРАУ Я ЗАБЛУДИЛСЯ
Говоря: “И в Атырау я заблудился”, я имел в виду то, как перед этим, возвращаясь из Усть-Каменогорска, попал в российский город Кемерово. Не подумайте, что Каскен рассеянный человек. Просто я очень доверчивый, полагаюсь на сопровождающих меня джигитов, вот и блуждаю.
В этот раз я был приглашен на 100-летие нефтедобычи, проходившем в Атырау. Вместе со мной на это торжество поехали академики: Салык Зиманов, Макаш Козыбаев, Кенжегали Сагадиев, народные писатели: Абдижамил Нурпеисов, Зейнолла Кабдолов, Кадыр Мырзалиев.
Нас поселили в превосходной гостинице. В этом сравнительно небольшом здании мы были размещены по два человека в номере. Моим соседом оказался бывший президент Академии Наук Казахстана, а в те дни ректор сельскохозяйственного института Кенжегали Сагадиев. Так как он оказывал мне всяческие почести как младший по возрасту, все организационные и прочие моменты находились в его ведении. Вследствие этого я не знал, что это была за гостиница и в каком номере мы жили.
В один из дней, когда той был в самом разгаре, мы возвращались из степи в город. Наша машина замыкала вереницу машин, обслуживавших гостей. Рядом со мной был ректор местного университета Кисмет Табылдиев.
Когда мы въехали в город и понемногу отстали от других машин, нас остановила дорожная полиция. Один из организаторов торжества сообщил нам: “Руководители правительства осматривают город, все улицы перекрыты”. Теперь мы не могли попасть на запланированное мероприятие. Я сказал ректору, что сильно устал. Он отвечал:
– Вон то высотное здание – общежитие моего университета. Там имеется люксовый номер. Отдохните в нем, пока не откроется движение.
Я подчинился ему. По своей медвежьей привычке засыпать после сытной трапезы, я уснул в отведенной мне комнате мертвым сном. Проснулся, рядом никого нет. Поднялся, вышел наружу. По улицам стоят рядами припаркованные машины. Я прошел несколько кварталов и раза три-четыре встречал дорожных полицейских. В надежде, что подвезут, говорил им: “Я – гость, мне надо в центр города”. Они недовольно оглядывали меня и буркали: “Улицы перекрыты”. Наконец, меня пробрала ярость.
– Кто тут из вас начальник? – повысил я голос.
Ко мне приблизился упитанный старший лейтенант. На лице его было написано: “Ну, допустим, я. В чем дело?”. Им было все равно, что перед ними старый человек, они не знали уважительного обращения.
– Откуда ты, кто тебя сюда привез? – стал допрашивать меня этот толстяк.
– Академик привез, – ответил я.
– Как фамилия, имя этого академика?
– Он говорил, я забыл.
– В какой гостинице остановился?
– Не знаю.
– Кто же теперь знает? – спросил с подозрением полицейский.
– Кенжекен знает. Мы с ним из одного номера.
– Кто такой Кенжекен?
– Академик.
Наверное, он подумал, что я привираю, хвастаясь своим знакомством с академиками.
– Тебя сюда академик привез. Ты живешь с академиком. Что ты за важная птица такая? Чем занимался?
– Раньше людей убивал, – сказал я и в упор посмотрел в мясистое лицо полицейского.
Он слегка подтянулся.
– Был судим?
– Нет.
– Почему?
– Об этом спроси у судей.
– Наверное, не раз в тюрьме сидел, – предположил полицейский
В этот момент к нам подъехал на машине подполковник. Старший лейтенант, допрашивавший меня, тут же подбежал к нему, вытянулся во фронт и отдал честь. Взгляд подполковника упал на меня.
– Ага, что вы тут делаете?! – воскликнул он, прикладывая руку к сердцу в знак приветствия.
– Вы знакомы со мной?
– Нет, ага. Я раньше не видел вас, но ведь книги, газеты читаем, радио слушаем, телевизор смотрим. Вы – Касым Кайсенов. Знаем и о том, что вас украинцы называют Васей, – затараторил он.
Старший лейтенант посмотрел на меня, потом – на своего “босса” и поспешил удалиться восвояси.
Подполковник посадил меня в свою машину, готовый отвезти, куда пожелаю. Я понял, что блуждания мои закончены.
Мы прибыли к гостинице.
– Живи долго, как я. Поскорее стань генералом! – пожелал я. – Пусть и твои подчиненные так же, как и ты, читают книги, газеты, слушают радио, смотрят телевизор. Это передай им в качестве привета от меня. Спасибо тебе!
– Передам, ага, передам! – пообещал он.
Я думаю, он понял, о чем я говорил. Понятливый был малый.
